Глава 9 - Развлечения.

   Сейчас я хочу рассказать о некоторых других мероприятиях студии, способствующих укреплению нашей дружбы.
   Как мы прощались... После каждой репетиции сразу разбежаться по домам, а жили мы в разных концах Москвы, было невозможно! Мы дружно шли к метро, даже те, кому было ближе в другую сторону, потом долго стояли возле входа в метро «Курская кольцевая», даже если было очень холодно. Много шутили, смеялись, просто беседовали на разные интересные темы.
     Нас объединяло чувство единства и истинной дружбы. А когда нужно было расходиться, мы пылко целовались. И это было непорочно. Вряд ли я до конца своих дней забуду эти чудесные чувственные прощания.
   К девушкам нашим мы, парни, относились с нежным уважением. Еще с «золушкиного» бала мы привыкли подавать девушкам руку, когда они поднимаются на сцену, пропускать их вперед. Если сейчас я делаю так автоматически и кажусь галантным кавалером, то в этом заслуга нашего театрального общества. А ведь это должно быть в «крови» всех мужчин! И если в нашем пролетарски-крестьянском происхождении такие манеры поведения не заложены, то мы сами должны воспитывать в себе внутреннюю культуру, чтобы она стала потребностью.
   Так мы расставались после каждой репетиции. Еще несколько минут после прощания я и Володя Савченко шли, молча, согретые чувством любви к людям. Это еще и оттого, что мы - иногородние студенты - очень остро чувствуем отрыв от родного дома. И то, где мы живем, учась в институте, пристанища и встречные гавани, но не родной  порт.
   Основной дом в Москве, по крайней мере, для меня был в студии. Здесь я жил по-настоящему, здесь были мои друзья, здесь я мог быть самим собой. Это одна из причин того, что я, практически ничего не сыграв после Волшебника и во втором сезоне, не уходил из студии, не пропуская при этом ни одной репетиции. Это был мой дом !
   С Володей мы долго тряслись в электричке по дороге в свои деревни, о многом разговаривали и сдружились. Он был для меня примером во многих вопросах жизни, благодаря своему широкому кругозору и разнообразным положительным наклонностям. Интересным было и то, что все пять лет учебы Володя прожил в Салтыковке, в то время как другие, я, например, отбыв срок в селе, возвращались из ссылки в город (в общежитие или на квартиру). А он, не смотря на общительный нрав, полюбил тихую деревню, где имел отдельную комнату со своим входом, и платил, как постоянный жилец, десять рублей вместо обычных пятнадцати. Жил и не тужил.
   У него и собрались мы однажды в феврале. Помню, как вчера, пушистый снег, заснеженную платформу, где мы с Володей всех встречали, как весело шли к дому, напевая песни из спектаклей. Пока «дежурные» накрывали на стол, остальные веселились на пустыре возле дома, изображая различных персонажей и устраивая дуэли на театральных шпагах. Потом ели удивительный плов, приготовленный Володей, танцевали, пели, веселились. Украшением вечера была борьба Игоря Савилова за то, чтобы все время звучала песня Мирей Матье «Чао, бомбина, сори», которую Игорь обожал. После этого мы стали его звать «Бомбина». А кто-то из новых ребят ее не «переваривал», и все время снимал пластинку, стоило Игорю отвернуться. Это соревнование веселило нас весь вечер. Закончилось тем, что один из спорщиков даже выкрутил пробки, погасив весь свет. Только тогда опомнились и с удивлением обнаружили, что пора бежать на последнюю электричку. Шестеро товарищей, которым некуда было спешить, проводили друзей по платформы, посадили в электричку и почти до утра сидели за столом: доедали, допивали, допевали. Такие вечера и ночи не забываются.

   Потом уже я подхватил Володин почин и собрал ребят у себя в Никольском перед 23-м февраля.  У нас для таких встреч всегда находилась причина, время и желание. Хозяйка наша в это время болела и в доме не жила. Из четырех жильцов остались только я и мой товарищ. В комнате диван и три постели. Когда расселись и расставили все подручные средства, стало очень тесно, тепло и хорошо. Звенели радостные голоса. В моей комнате никогда не было так уютно ни до, ни после этого вечера. В этот миг я даже поверил, что здесь, на этом утлом суденышке в снежном саду, мой дом.
   23-го февраля девушки преподнесли нам сюрприз. Они приготовили грандиозную концертную программу с монологами и песнями, посвященными празднику, и пародиями на реальных студийцев. Концерт произвел на нас - мужчин - неизгладимое впечатление.
   В ответ, на 8-е марта, на репетиции мы показали нашим дамам третью «Золушку», которую изображал Володя Лачугин, который, орудуя метлой, напевал: «Хочу мужа, хочу мужа, хочу мужа я, принца, герцога, барона или короля ». Эта «Золушка» была тоже очень симпатичной: в фартуке и с платком на голове. Действие густым басом комментировал Игорь Савилов. А участвовали в нем поголовно все мужчины студии. Девушкам очень понравилось.
   С тех пор у нас стало обычаем все яркие даты встречать театрализовано. И если многие из этих праздников запомнились, то именно поэтому !
   Теперь нужно пояснить, почему Золушка на 8-е марта была Третьей. На премьере Золушку играла кокетливая Марина Кузнецова. И если внешне она подходила для роли, то по характеру не очень. У Марины получалась взбалмошная, домашняя Золушка, не совсем такая, как у Шварца.
   В студии еще одна девушка учила эту роль, Таня Миронова: невысокая, плотная шатенка. Она словно была создана для этой роли.  Но лишь после Нового года Таня начала работать над ролью. До этого она занималась административными вопросами и считалась ассистентом режиссера. Так и было записано в программе «Золушки». Согласитесь, что это тоже почетно. Когда Таня стала играть Золушку король на вопрос стражников: «Блондинка, брюнетка ?» отвечал: «Шатенка», что почему-то всегда вызывало смех в зале.
   Так после 8-го Марта у нас стало три Золушки, а потом появилась и четвертая, хотя от нее потом осталась только туфелька сорок первого размера. Это чудо «в перьях» было плодом воображения неистощимого на выдумку Паши Зволева. Он написал детектив-пародию на «Золушку», где было много стрельбы и трупов, воры и взломщики, детектив в темных очках с огромной лупой (Шура Лачугин), вызванный королем на поиски Золушки. Настоящий боевик !
   В этой мини-пьесе было все наоборот. Паша-«король» играл лакея, Володя-«лакей» изображал короля, я - плаксивого Принца. Когда сыщик спрашивал: «От кого сбежала девушка?», я рыдал навзрыд, а сыщик сам себе отмечал: «От такого сбежишь!». Смешно и грустно...
   Этот спектакль мы собирались показывать на юморине, 1-го апреля, в МИФИ, где собралось много студийцев и актером театров-миниатюр из разных институтов. Но мы так и не решились выставиться на общее обозрение из-за слабой подготовки, хотя пьеска была сногсшибательная. Но своим товарищам мы ее все-таки показали, повеселили родных людей и заслужили громкие аплодисменты.
Время близилось к маю. Шли переговоры с Киевским Политехническим Институтом, и, взяв на прокат костюмы, мы направились на гастроли.