Памятник Пете и Гаврику
|
||
|
памятник веселым ребятам Пете и Гаврику из знаменитой трилогии одесского писателя Валентина Катаева)... Когда я впервые, уже довольно много лет назад, увидел этот памятник, я поневоле воскликнул: "Что это за дистрофики???" :) Каково же было мое удивление, когда я узнал, что памятник изображает героев трилогии знаменитого писателя-одессита Валентина Катаева... И, прежде всего, повести "Белеет парус одинокий!", которая запомнилась мне со школы, когда я еще не жил в Одессе, но частенько здесь бывал... Со временем памятник стал мне всё больше нравиться!!! :) Да, и времена настали такие, когда худощавыми и высоченными парнями уже никого не удивишь!!! Те, исторические, правда, были поменьше ростом... Ну, да, и время было другое... :) Несколько раз за эти годы я фотографировал памятник Пете и Гаврику!!! Но он так и не получался! А в этом году - раз - и вроде бы - очень даже!!! Но судить, конечно, Вам, мои дорогие читатели!!! :) Вот ссылка на страничку с фотографией памятника Пете и Гаврику! А сейчас рассказ об истории создания памятника!!! Об его авторе - скульпторе Степанове... И таки за Одессу-маму!!! :)
Петя и Гаврик, скульптор Николай Иванович Степанов и Валентин Катаев !...
Скульптура "Петя и Гаврик", установленная в самом центре города, на площади Веры Холодной – рядом с кинотеатром "Одесса". А точнее говоря, на оживленном перекрестке центральных улиц Преображенской и Бунина... В двух минутах ходьбы знаменитая Дерибасовская и обновленная Греческая площадь, воспетая мною в предыдущих выпусках за Одессу... В тенистом скверике растут редкие для здешних широт сосны... В нынешнем, 2004 году, вокруг скульптуры выложили красивую плитку, отреставрировали фонтанчик... Хотя временами за скульптуру и забегает писающий мальчик... :) Не удержался, чтобы не рифмануть!!!... Но это мальчик таки пристраивался к памятнику, когда я совершал сьемку... Как уж, тут забыть!!! Хорошо еще, что с обратной стороны скульптуры... :) Крепкая дружба связала гимназиста Петю Бачея и маленького сына рыбака Гаврика Черноиваненко. Смелый и находчивый Гаврик вовлекает мечтательного фантазера Петю в опасные приключения на море и на улицах Одессы. ("Белеет парус одинокий"). Скульптором Николаем Ивановичем Степановым друзья изображены так: шорты, закатанные рукава рубашек и взгляд, мечтательно устремленный вдаль: к морю, свободе и счастью!... Может быть тем и привлекает всех нас памятник, что бронзовые ребята напоминают нам о счастливом детстве, в мечтах о будущей красивой и замечательной взрослой жизни!... И вот, что символично (хотя и не очень радостно): в доме по улице Базарной, где родился и жил писатель, обитают нынешние беспризорники. Семь лет назад здесь открылся негосударственный приют для несовершеннолетних бездомных... Их проблемы, считая личными, пытается разрешить отец Александр (в миру Александр Чумаков), опекающий беспризорников... К сожалению, автора скульптуры Степанова Николая Ивановича уже нет с нами!... Он ушел из жизни в возрасте 64 года... Но остались на радость потомкам: 86 скульптур, 30 графических офортов и 10 живописных полотен; памятники Пете и Гаврику и памятник Овидию, установленный в районном центре - Овидиополе, восхищают и будут восхищать новых и новых жителей Одессы и гостей города!!! Летом этого года состоялась выставка, посвященная памяти известного одесского скульптора Николая Степанова, которая проходила в Одесском Художественном музее.... Глава 13. Мадам Стороженко. - Раки! Раки! Раки! Раки! - Камбала! Камбала! Камбала! - Скумбрия живая! Скумбрия, скумбрия! - Барбунька! Барбунька! - Мидии! Мидии! Мидии! Мидии! Мидии! - Бычки! Бычки! Бычки! Из всех торговок привоза наиболее резкими, крикливыми голосами славились торговки рыбного ряда. Надо было обладать бесстрашием одесских хозяек и кухарок, чтобы неторопливо пройтись по этой аллее столов, корзинок и рундуков, заваленных грудами морской рыбы, раковин и раков. Под громадными парусиновыми зонтиками и дощатыми навесами, трепеща и сверкая, лежали вываленные напоказ живые богатства Черного моря. Знакомая торговка сидела на детской скамеечке под парусиновым зонтиком великанши, окруженная корзинами с товаром. Громадная, одетая, несмотря на двадцатиградусную жару, в зимнюю жакетку с буфами, накрест обвязанная песочным платком и с увесистым кошельком через плечо, она как раз в тот момент торговалась с покупательницей. Гаврик почтительно остановился поодаль, дожидаясь, когда она освободится. Он прекрасно понимал, что они с дедушкой всецело зависят от этой женщины. Значит, надо быть как можно скромнее и вежливее. Он непременно снял бы шапку, если бы она у него была. Но шапки не было. Мальчик ограничился тем, что тихонько поставил садок на землю, опустил руки и посматривал на свои босые переминающиеся ноги, по щиколотку одетые серой замшевой пылью. Хотя дело шло всего о двух десятках бычков, торговля продолжалась ужасно долго. Десять раз покупательница уходила и десять раз возвращалась. Десять раз торговка бралась за медные чашки весов, облепленные рыбьей чешуей, и десять раз бросала их обратно в корзину с камбалой. Она быстро жестикулировала мясистыми руками в черных нитяных перчатках с отрезанными пальцами, не забывая изящно отставить мизинцы. Она вытирала рукавом лилово-красное глянцевитое лицо с черными усиками и с седыми колечками на подбородке. Она судорожно втыкала в синие сальные волосы большие железные шпильки. Она кричала осипшим голосом: - Мадам, о чем может быть речь? Таких бычков вы нигде не будете иметь! Разве это бычки? Это золото! - Мелочь, - говорила покупательница, презрительно отходя, - нечего жарить. - Мадам, вернитесь! Если эту рыбу вы называете "нечего жарить", то я не знаю, у кого вы будете иметь крупнее! Может быть, у жидов? Так идите до жидов! Вы же меня хорошо знаете. Я никогда не позволю себе всучить постоянной покупательнице мелочь! - Такие бычки - десять копеек десяток! Никогда! Самое большее - восемь. - Возьмите два десятка за девятнадцать. - Лучше я возьму у кого-нибудь другого на те же деньги чирус. - Мадам, последняя цена - восемнадцать. Не хотите, как хотите... Мадам, куда же вы идете? Наконец торг состоялся, и, отпустив рыбу, торговка высыпала в кошель деньги. Гаврик терпеливо дожидался, когда его заметят. Но торговка, хотя давно увидела мальчика, продолжала делать вид, что не замечает его. Таков был базарный обычай. Кому нужны деньги, тот пусть и ждет. Ничего. Не сдохнет - постоит. - Кому свежей рыбы? Живые бычки! Камбала, камбала, камбала! - закричала торговка, передохнув, и вдруг, не глядя на Гаврика, сказала: - Ну? Покажь! Мальчик открыл дверцу садка и придвинул его к торговке. - Бычки, - сказал он почтительно. Она запустила в садок пятерню и проворно вытащила несколько бычков; посмотрела на них вскользь и уставилась на Гаврика круглыми глазами, черными и синими, как виноград "изабелла". - Ну? Где ж бычки? Гаврик молчал. - Я тебя спрашиваю: где бычки? Мальчик в тоске переступил с ноги на ногу и скромно улыбнулся, желая превратить неприятный разговор в шутку. - Так вот же бычки, тетя. У вас в руках. Что вы, не видите? - Где бычки? - закричала вдруг торговка, делаясь от гнева красной, как свекла, - Где бычки? Покажи мне где? Я не вижу. Может быть, вот это, что я держу в руках? Так это не бычки, а воши! Тут разве есть, что жарить? Тут даже нет, чего жарить! Что вы мне все носите мелочь и мелочь! Носите жидам мелочь! Гаврик молчал. Конечно, нельзя сказать, что бычки были крупные, но уж всяком случае и не такая мелочь, как кричала торговка. Однако возражать не приходилось. Окончив кричать, торговка совершенно спокойно принялась перекладывать бычки из садка в свою корзину, ловко отсчитывая десятки. Ее руки мелькали так быстро, что Гаврик не успевал следить за счетом. Ему казалось, что она хочет его обдурить. Но не было никакой возможности проверить. В ее корзине лежали другие бычки. Поди разберись! Гаврика охватил ужас. Он вспотел от волнения. - Для ровного счета две с половиной сотни, - сказала торговка, закрывая корзину рогожкой. - Забирай садок. До свиданья. Скажешь деду, что с него еще остается восемьдесят копеек. Чтоб он помнил. И пускай больше не присылает мелочь, а то не буду брать! Мальчик остолбенел. Он хотел что-то сказать, но горло сжалось. А торговка уже кричала, не обращая на него ни малейшего внимания: - Камбала, камбала, камбала! Бычки, бычки, бычки! - Мадам Стороженко, - наконец с большим трудом выговорил мальчик, - мадам Стороженко... Она нетерпеливо обернулась: - Ты еще здесь? Ну? - Мадам Стороженко... сколько же вы даете за сотню? - Тридцать копеек сотня, итого семьдесят пять копеек, да вы мне остались один рубль пятьдесят пять, значит, еще с вас восемьдесят. Так и скажешь дедушке. До свиданья. Гаврику хотелось кричать от обиды и злости. Дать бы ей изо всей силы кулаком в морду, так чтоб из носа потекла юшка. Обязательно чтоб потекла. Или укусить... Но вместо этого он вдруг заискивающе улыбнулся и проговорил, чуть не плача: - Мадам Стороженко, вы же всегда давали по сорок пять... - Скажите спасибо, что даю за такую рвань по тридцать. Иди с богом! - Мадам Стороженко... Вы ж сами торгуете по восемьдесят... - Иди, иди, не морочь голову! Мой товар. По сколько надо, по столько и торгую, ты мне можешь не указывать... Камбала, камбала, камбала! Гаврик посмотрел на мадам Стороженко. Она сидела на своей детской скамеечке - громадная, неприступная, каменная. Он мог бы ей сказать, что у них с дедушкой совершенно нет денег, что надо обязательно купить хлеба и мяса для наживки, что требуется всего-навсего копеек пятнадцать - двадцать, - но стоило ли унижаться? В мальчике вдруг заговорила рыбацкая гордость. Он вытер рукавом слезы, щипавшие облупленный носик, высморкался двумя пальцами в пыль, вскинул на плечо легкий садок и пошел прочь своей цепкой, черноморской походочкой. Он шел и думал, где бы раздобыть мяса и хлеба. Вот так грустно заканчивается по-одесски калоритный эпизод из повести Валентина Катаева!... Я с удивлением обнаружил, что многое сохранилось!!! Хотя, конечно, цены в сотни раз уже не те!!! Да, и быки больше не стали!!! :) Не смотря на радиацию и различные гербициды, калий и прочие удобрения... Но мы бычков, не смотря на все инфляции покупаем!!!... И с рук, развешенные на как гирлянды... И с лотков... И вкус у них прежний: нежный и сладкий!..... |
||
|
|