|
Здравствуй, моя ягодка! Ведь тебе - сорок пять. Хотя о возрасте не говорят. Но что есть, то есть. Мне, дорогая, тоже не сорок ... Пишу тебе в письме, так как боюсь сказать при встрече в подъезде нашем. Ты снова "ягодка". А нам, мужикам, ничего хорошего не обещают после сорока. Только пугают разными болячками. Зато Вы, женщины, после сорока все больше по молодым ударяете: посмотри только на наших кинозвезд и супер-певиц!.. Повезло "бабам"!.. Что и говорить. Авось и родят! Сейчас наука, ой, куда скакнула! Забыл о чем я?.. Ах, да ... Может, и ты влюбилась в друга своего сына. Им как раз от двадцати до двадцати пяти, как и подругам моей дочери. Вы то, женщины, птицы не пуганные! Я от этих эмансипашек в просвечивающей хламиде с латками отшатываюсь, как от дьявола. А они еще глазками стреляют - пацанов им мало, или так просто, для тренировки? Я, конечно, взбрыкну, как юный конь ретивый. Только надолго ли? А вот с тобой, милая, по старой памяти, прогулялись бы вдоль моря, стихи бы по вспоминали, песни бы попели: "Звездочка, моя ясная. Как ты от меня далека!". Тут резко гаснет свет. И призывно звонит телефон. Он: Алло! Она: Иван Петрович! Голубчик! Извините! У Вас лишней свечечки не найдется? Мои все сгорели... Он: Ну, что Вы ... Конечно, же ... Бегу! Со свечей он причудливо перепрыгивает через одну ступеньку, прыг-скок. А потом долго длится еле слышный разговор при свечах: слова и молчание, слова и молчание ... |
|
|