|
Сергей сидел за книгой о флоре и фауне Австралии. Но чтение не приносило удовлетворения, как это бывало всегда. Зрение работало автоматически. Мозг отключился от информации и не воспринимал слова. Они распадались на буквы и таяли в его глубинах. Уже который день Сергей не мог заниматься привычными делами. Душа была увлечена другим, еще не совсем понятным, но добрым и чудесным. Сергей отложил книгу и задумался: «Раньше я жил в каком-то вакууме, не вглядываясь в окружающие меня лица, не замечая в них движений души, которыми так богата натура человека; много читал; мало улыбался; все вокруг казалось простым и обычным. Был очень серьезным. Педантично читал по географии: по каждому материку в отдельности, разбирался в них серьезно и внимательно. Другой давно бы забросил это «скучное» дело, а я прочитал все, что было в библиотеке по географии. И это мне даже нравилось: мир других стран, необычайное и неизведанное. Но только сейчас у меня «посветлело» в глазах. И я вижу, что и вокруг меня тоже столько невероятного и непонятного, столько «белых пятен», чтобы разгадать которые не хватит целой жизни. Этот необычайный мир - жизнь человека среди людей и природы. И все это помогла мне понять Любовь. Душа спала, пока не встретилась с ней. Но эта Любовь пришла не сразу. Она рождается из человеческих чувств и иногда хватает одного взгляда, чтобы она, словно спавшее в земле зерно, в благодатный момент пустила корни. Именно об этом зерне очень много писал в планете людей Антуан де Сент Экзюпери. Так случилось и со мной. Однажды в школе я случайно заглянул в глаза Люды и не смог больше быть серьезным и равнодушным. Столько в них было тоски, боли и отчаяния ! Я был удивлен, взволнован, и мне так захотелось ей помочь, сделать что-нибудь приятное. Но я не знал, что делать и ничего не придумал. И теперь всегда со мною эти грустные глаза. С тех пор я стал мягче, общительнее, и не только с нею, но и с другими. Увидел, что у каждого из нас свои проблемы и печали. В общем-то видел я все это и раньше, но не понимал, не чувствовал. Ее грустные серые глаза разбудили меня. Но это была еще не Любовь. Нет! Сочувствие и нежность завладели моей душой. Доверяя им, я учился познавать мир, не проходить мимо чужой боли. Я старался понять, чем живут окружающие меня люди. Касаясь сфер их душ, я и сам становился богаче и добрей. Раньше я во время любой шутки старался сдержать смех. Я даже это считал своим очень важным достоинством. Ну, как же! Сильный серьезный человек, умеющий сдерживать мелкие порывы души. Но оказалось, что сила и серьезность не в этом. Серьезность важна в самом главном деле жизни - в борьбе за исполнение заветной мечты и в любой, даже несложной работе. Но надо уметь откликаться всем сердцем на то заветное, что есть в мире, понимать шутки и откровенно смеяться, если шутка остроумная. Я это понял, но мне сейчас очень трудно. Ничто не дается сразу, с первого шага. И я научусь смеяться ! Да! Просто от души смеяться, развлекать и веселить друзей. И в этом тоже есть что-то очень важное. Помню, я сказал что-то смешное, интересное, и удивился, как умеют смеяться, искрясь, глаза Люды. Я никогда не думал, что они могут быть счастливыми. И тогда мне еще больше захотелось быть веселым, общительным человеком. А главное, я понял, что могу быть таким человеком. Я же помню с каким интересом ребята слушали мои рассказы о дальних странах. Но мне еще много, очень много нужно учиться умению говорить с человеком и слушать человека. Люда подействовала на меня, как весеннее тепло на корни цветов, и цветок души сквозь все преграды прорывается навстречу теплу. С каждым движением сердца, с каждым взглядом я открываю в Люде все больше прекрасных качеств. Она добрая, отзывчивая, с чистой открытой душой, щедро откликающейся на чужую боль. Но, одновременно, Люда очень строга к любым проступкам, если они задевают чувства других людей и делают им больно. Сначала эта принципиальность, не знающая никаких исключений, вызывала в ребятах недоумение, смех, которые потом сменились всеобщим уважением. Но я этого раньше не замечал. И, когда снизошло прозрение, удивился, как к Люде все хорошо относятся. Она со всеми была в ровных дружеских отношениях и никогда никому не делала зла. Многие из нас, в шутку или случайно, могли обидеть товарища, сделать ему больно, а для Люды это было чуть ли не преступлением. Эта ее черта восхитила меня. Люда с каждым днем все больше нравилась. Но очень удивлял и тревожил ее грустный взгляд и нервный румянец на щеках. Я терялся в догадках, пока не услышал от ребят то, что давно уже знали все. До меня, живущего в стране мечты и отчуждения, не доходили раньше ни сплетни, ни правда. Отец Любы работает слесарем-инструментальщиком, часто напивается, и тогда достается и Люде, и ее рано постаревшей маме. Они живут в постоянном напряжении, не зная, когда в следующий раз взорвется вулкан в душе отца и мужа. Напиваясь, он лезет драться и кричит, что от женщин одно лишь горе, что они сгубили его жизнь. Подружкам Люда рассказывала, что у отца была любимая, которой он нравился, но она мечтала о выгодной партии, о высшем свете и семейной идиллии. С этой позиции ей никак не подходил рабочий парень. Она добилась своей цели, и вышла замуж за профессорского сынка, который пленился ее красотой. А на следующий день будущий Людин папа сделал предложение тихой незаметной подружке любимой девушки. Но это не принесло ему успокоения. Не спасли от сердечных бурь и неистребимой любви дети, которые росли нервными и серьезными, с детства узнав тяготы жизни. Подруги пересказали эту грустную интимную историю всему классу. Люда обиделась на них и прекратила дружбу. Простить измены она не могла. И осталась совсем одна. Глаза еще больше загрустили. Когда я узнал об этой истории, то понял все: грустный взгляд, нервный румянец и строгость по отношению к товарищам. Ее душевные качества настолько восхитили меня, что я все чаще обращал на нее внимание, пока совсем не смог жить без ее серых грустных глаз. А однажды заметил, что постоянно думаю о ней. Я знаю, что это называют «Любовью», но знаю еще и то, что мне не жить без светловолосой девочки с грустными глазами. И вместе с Любовью стали рождаться стихи. Я помню, как это случилось со мной первый раз. Я заболел поэзией резко и неожиданно в тот день, когда мы собирали сон-траву. Я пришел домой грустный, какой-то уставший, огорченный. Душа была полна светлыми чувствами. Я весь горел. Мысли сплетали в клубки и превращались в строчки. Это Любовь рвалась наружу. Сердце, уставшее хранить в себе боль и нежность, взорвалось и выплеснуло наружу океан чувств. Так ко мне снизошла поэзия. Она была хрупкой и слабой. Она запутывалась в сплетении чувств, перескакивая с одного на другое, не находя точки опоры. Так капли дождя стучат по листьям, скачут по ним и успокаиваются лишь на земле. Моя поэзия еще только зарождалась, и не было ей покоя, также как Любви, которая в стихах обретала свою вторую жизнь. Я никому их не показываю. Как можно перед всеми раскрывать свои чувства, свою Любовь. Моя Любовь принадлежит только Люде, только ей одной. Вот уже месяц, как я пишу стихи. Мне без них не жить. В них то, что я хочу сказать Люде, но не могу. Она любит Володю. Я знаю ее чистую душу, знаю, что она будет страдать, узнав о моей любви. Будет меня жалеть. Но жалости мне не надо! Не Люда, но Муза ответила вне взаимностью, и я отдам ей всю свою душу. А это лишь малая часть того, что я хотел бы сделать для Любимой. Люда! Нежность моя и боль! Люда! Моя мечта и поэзия! Что бы я делал без тебя?». Сергей сидел за столом, стремясь не потерять ни одной мысли, которые неудержимо летели на крыльях Любви. А на столе перед ним лежало слабое, но полное ярких чувств стихотворение о цветке и Любви: Подснежник.
Нежное интимное растение
Я подснежник к сердцу прижимаю,
Он цветет еще. Он жив и весел.
Белый цвет подснежника и нежность -
Пусть живут, с весною расцветая, В них приказ: ЖИВИ, |
|
|